Что мы узнали такого, чего не знали прежде:– как канюк зависает по-канючиному;–сойка и жёлудь, или не верь глазам своим;–откуда в опоре ЛЭП целый ворох веток.
Дединовская пойма Оки имеет масштабное значение для орнитологических наблюдений. Это один из самых обширных заливных лугов Подмосковья. Благодаря крутой речной излучине, что восточнее Луховиц, образуется почти десятикилометровая территория поймы. Примечательно: в этих местах природа северной и средней полосы России встречается с южной. Потому необычны и любопытны флора и фауна окских владений: вдоль речных берегов можно обнаружить растения, распространённые в степях, а из птиц встретить удода, сизоворонку, золотистую щурку. Здесь гнездятся и останавливаются на пролёте самые разнообразные птицы. Некоторых мы очень надеялись ещё застать.
Окраина посёлка Красная Пойма находится на возвышенности – долина как на ладони. За разрисованным в сельскохозяйственно-животноводческой тематике забором отдыхают вóроны, рядком расположившись на останках бетонных свай. «Давайте посмотрим, может быть, удастся обнаружить стаю – сверху же виднее», –поступило предложение. Подражая вóронам (не специально), мы выстроились в ряд: развернули зрительную трубу, достали бинокли, фотокамеры – «Обозреваем окрестности». Погода как по заказу: не холодно и светло вокруг, радостно. Кучевые облака с разрывами и рваными краями плывут каждое само по себе, но раз за разом они задевают друг друга, наслаиваются и образуют такие живописные ряды – загляденье! Фотографирую небо над полями и над лесом, просто небо, просто облако…
Дорога, как волшебная стёжка -дорожка, ведёт к селу Дединово, известному с XV в., и к переправе через Оку. Вдалеке ясно-голубым маяком светится купол церкви Казанской иконы Божией Матери. Правее, ещё дальше, на возвышающемся над рекой холме – храм Святой Троицы. И до него доедем, и будет там у нас привал, как у настоящих путешественников. Церковь эта уже в другой части населённого пункта стоит. Здесь в Оку впадает, продолжая Цну, искусственно созданная речка Ройка. Она и разделяет село на западную и восточную части. Наличие крупкой и многоводной Оки и развитой системы притоков, удачное расположение и обилие лесов способствовали основанию в этих местах судостроительной верфи. Уже в середине XVII века в Дединово было построено первое военное судно России – трёхмачтовый фрегат «Орёл».
К Дединовской переправе мы подъехали, когда до отправки в 12:55 оставались минуты. Несколько машин уже стояли на небольшом несамоходном пароме – его тянет буксирный катер КС-131м. «Переправа, переправа! Берег левый, берег правый», – вспомнилось из поэмы «Василий Тёркин». А у нас берег ближний, берег дальний…
–Хотите увидеть многоярусные гнёзда вóронов?– заинтриговал нас Григорий, едва мы отъехали от переправы. –Тут недалеко. Действительно, и километра не проехали, рядом с дорогой – опоры ЛЭП. Внутри одной довольно внушительный слой веток – это и есть вóроновы жилища. Птицы не используют бывшее в употреблении гнездо, потому что в его толще активно размножаются насекомые-паразиты и досаждают птенцам. Поэтому вóроны сооружают себе квартиру этажом выше – мы насчитали четыре гнезда. Сойка – на солнце сверкнуло голубое зеркало птичьего крыла – перелетела через дорогу и скрылась в гуще леса.
–Интересная птица, – заметил Григорий. – Если вы видите, что она несёт в клюве один жёлудь, это не так. На самом деле у неё в подъязычном мешке их штук семь. Но в силу своей жадности она не бросит добычу –оставшийся жёлудь умещает в клюве. В общем, не верь глазам своим!
В поле, не доезжая посёлка отделения Овощное совхоза«Дединово» (15 км к северу-востоку от Луховиц), заметили порядка 90 журавлей. Не зря в эту сторону поехали и теперь радовались, как самой заветной находке. Но и десяти минут не прошло, как птицы, одна за другой, поднялись с поля и пошли то ли за Лисьи Норы, то ли на поля между рекой Цна и её старицей (старым руслом). Журавли исчезли из вида, а нам надо отправляться дальше. До реки, как хочется ею полюбоваться, рукой подать – всего лишь проехать деревню. Маленький вытоптанный кусочек берега аккурат для двоих, и то одному придётся на одной ножке стоять, обилие вынесенной на берег ряски и очень много засохших раковин моллюсков. С детства помню катушку. Заметив моё любопытство, Григорий открыл свою книгу знаний: «Вот это прудовик малый – он дышит лёгким; тот, что ты выбросила, ушковый, а это лужанка и дрейссена речная – они дышат жабрами». Ракушки уместились на ладони.
–Я в прошлом году, когда ездил с вами, картохи набрал! – вспомнил вдруг Володя, наш водитель. –Её машины в таком количестве везли –только собирай. Мы загорелись: вот бы домой привезти! – Она в любом виде хороша: и жарили, и суп варили, и пюре отменное, а главное – вкусная, – продолжал нахваливать картошку Володя и давил на газ. Микроавтобус набирал скорость. – Сдаётся мне, сюда и свозят картошку, – намекнул Григорий, сопровождая взглядом оставшееся позади основательное, похожее на хлев или склад для хранения овощей строение. – Может, остановимся? Навстречу мчались грузовики, доверху наполненные желанным овощем, который почему-то и не думал падать. Так мы проворонили картошку. Зато канюки встречались на нашем пути не раз: кружили над убранными полями и зависали по-канючиному.
Пока ехали к месту предполагаемого наблюдения за перелётом журавлей на ночлег, то и дело останавливались. Всё повторялось: мы устанавливали зрительную трубу, к глазам подносили бинокли и фотокамеры и замирали, выискивая тёмные силуэты хищников. Когда показался отреставрированный храм Вознесения Христова села Любичи, замелькали милые сердцу пейзажи – валики соломы, в каком-то особом ритуальном порядке сложенные на убранных полях. И тут же на одном из них, почти у дороги – канюк. Наш промчавшийся микроавтобус ни капли не вспугнул его. Но когда мы решили сдать назад, он оставил свой наблюдательный пост и забрался на макушку самого высокого столба. Ждали, мысленно приманивая и умоляя попозировать, но тщетно – переместился ещё дальше. За Любичами случилось дежавю: канюк и мы на дороге. Застряли надолго: обнаружили молодого подорлика, важно и немного неуклюже восседающего на высохшем, как клюка Бабы-яги, деревце. Внушительная по числу птиц стая скворцов инспектировала поле. Несколько раз нам попадался серый сорокопут – более крупный представитель рода сорокопутов, прилетевший на смену обыкновенному сорокопуту-жулану. Ну вот, мы на месте и, по заверению Григория, наверняка увидим вечерний перелёт журавлей.
–Мы их не пропустим – услышим, – Григорий предусмотрительно настраивал мощную оптику. Вдоль канала направляемся в поля-луга, в сторону дубовой рощи урочища «Верёвкин Бугор». Немного прогулялись, но далеко не пошли – до заката менее часа. Послушали вечерние переговоры шустрых непоседливых пеночек, позывки зябликов, напоминающие «пиньканье» больших синиц, увидели серого сорокопута, светлым пятном выделявшегося на очень уж отдалённом от нас кустике. – Летят! – радостный возглас Марии заставил меня встрепенуться и прислушаться. Птиц пока не видно, но я отчётливо услышала проникающее в самое сердце курлыканье. Журки тремя группами прошли над лесом. Далеко, но силуэты узнаваемы. Неровная прерывистая линия потянувшихся на ночлег птиц многоточием в вечности смотрелась на оскудевшем красками небе.
Солнце закатилось, и сразу резко потемнело и похолодало – впору включить ночник и обогреватель. «Что в таких потёмках можно разглядеть?» – по спине пробежал озноб, и я сбежала. Ребят не было ещё около часа. Истинные натуралисты: им нипочём ни комары, ни опустившиеся зябкие сумерки. В качестве награды – ещё одна припозднившаяся стая. Мария вернулась к микроавтобусу раньше. – Вторая группа проследовала, – проинформировала она меня. – Видели?– Кого ещё удалось обнаружить? –Бекаса слышала, потом видела в полёте. Григорий тоже его слышал со своей стороны. Мы сверились – всё совпадает. Я знаю, о чём она думала: о своих наблюдениях, которые предстояло систематизировать для отчета о наименовании и количестве зафиксированных видов. По дороге они с Григорием обменивались впечатлениями, делали предварительные пометки. Позже мы будем подсчитывать журавлей по фотографиям, чтобы подтвердить цифру, полученную Григорием при визуальном подсчёте – без малого 600 птиц! Ещё немного, досчитали бы и до 1000! Кто знает, может быть, после нашего отъезда летела ещё одна замешкавшаяся на полях стая?
12.09.2020. День накануне Всемирного дня журавля.
